Понятие «этика ответственности» политической власти, введенное Максом Вебером, требует переосмысление с позиций современной теории и практики. Реконструкция содержания рассматриваемого понятия производится с привлечением классических работ Макса Вебера «Политика как призвание и профессия», «Протестантская этика и дух капитализма», «Парламент и правительство новой Германии», а также разделов «Хозяйства и общества», посвященных политической власти.
Далее идет анализ использования «этика ответственности» политической власти с точки зрения его использования в политической практике Германии, Великобритании и России с учетом исторического аспекта и современного периода.
При этом Великобритания как база апробации данного понятия выбирается в связи с тем, что сам немецкий социолог считал эту страну образцом политического устройства и заимствовал из ее практики идею парламентаризма, которая нашла свое отражение в Веймарской конституции.
Также учитываются современные тенденции развития обществ, связанные с их выходом на уровень транснационального взаимодействия, с глобализацией и привлекает работы Г. Кюнга, К.-О. Апеля, Ю. Хабермаса и М. Нассбаум, чтобы показать, как понятие М. Вебера трансформировалось в этику глобальной политической ответственности, когда уже ни одна страна не может руководствоваться узконациональными интересами при решении глобальных проблем в сфере экологии, бедности и международного терроризма.
Немаловажным является и тот факт, что появление понятия «этики» политической ответственности у М. Вебера тесно связано с понятием «призвания», ибо, в соответствии с его точкой зрения, только тот, кто призван к политической деятельности, имеет «страсть, ответственность, глазомер», тот наделен чувством ответственности. При этом не важно кому он служит: «Богу или демону»! Главное, чтобы он делал это с полной самоотдачей.
Автор проводит в данной статье тщательный анализ трансформации идеи призвания в этику политической ответственности. Так идея «призвания» берет свои истоки в протестантизме, где успех в соответствующей деятельности является признаком избранности ко спасению.
Однако, к сожалению, Вебер отклоняется в своих рассуждения от кальвинистского толкования содержания к лютеранству, которое предполагает возможность перекладывания ответственности за свою деятельность на другого, например, государство. В этом контексте становится отчасти понятной бессмысленная жестокость и безнравственность немцев в годы обеих мировых войн.
Так из-под пера немецкого классика рождается образ «безответственного» политика, который может управлять государством по своему усмотрению, но главное с полной самоотдачей и страстью. Здесь «этика ответственности» политической власти в трактовке Макса Вебера тесно стыкуется с его концепцией «плебисцитарной демократии», когда народ, выбравший своего руководящего политика должен «заткнуться» и не мешать ему в проведении политики в соответствии с его видением.
Понимание этики ответственности, как ответственности перед политической деятельностью толкает Вебера на путь ценностного релятивизма, от которого, по мнению некоторых ученых, недалеко и до фашизма. Быть может, нежелание М. Вебера нести ответственность перед будущими поколениями за свою трактовку этики «аморального» политика побуждает его сделать краткую ремарку о том, что «этика ответственности» и «этика убеждения» ─ категории друг другу не полностью противоречащие.
История XX века знала таких политиков по призванию, которые по своему усмотрению служили делу – это А. Гитлер и И.В. Сталин. Негативный опыт, который был получен в результате их правления послужил уроком мировому сообществу.
Сейчас, говоря об этике политической ответственности, в первую очередь подразумевают наличие социальных программ, этических кодексов и специализированных учреждений, осуществляющих контроль за нравственностью чиновников. Следовательно, понятие этики политической ответственности, введенное Вебером, не ушло из практической политики и научного оборота, а наполнилось новым содержанием.
С наилучшими пожеланиями, к.соц.н., CEO&Founder Ольга Анатольевна Игнатьева